Лыжный сезон 2012-2013 года с самого начала складывался для группы не очень удачно. Изначальная идея лыжного похода на Камчатку по мере ее проработки стала растворяться в голубой дымке, в силу все более возрастающего требуемого количества походных дней и в силу все более возрастающего количества требуемых денег. Затем растворился в той же дымке уже практически железный план похода по Алтаю. И когда казалось, что поход, впервые за двадцать последних лет, вообще не состоится, был придуман компромиссный вариант легкого оздоровительного похода по пограничным хребтам Кузбасса и Хакасии. А именно, траверс Саланского и части Абаканского хребтов, которые и отделяют Горную Шорию от Хакасии.
Вершины хребтов имеют отметки высот от 1000 до 1500 метров. Господствующая вершина района гора Большая Коль-Тайга имеет отметку 1856 метра. Завершить передвижение по хребтам планировалось восхождением на самую высокую вершину Горной Шории, родину Кузбасского Йетти, гору Патын, 1630 метров.
Поход по хребту в случае хорошей погоды обещает максимальное наслаждение от постоянных видов разнообразных горных хребтов в радиусе 200 километров и от постоянных сбросов и наборов высоты. В случае же плохой погоды передвижение по хребту обещает жестокий ветер, тяжелое тропление и затруднительное ориентирование.
Мы никогда в жизни свои походы ни к чему не приурочивали, но то ли мы постарели уже изрядно и поглупели? То ли действительно уже более десяти лет не ходили по родным горам? То ли жажда ненужного пиара обуяла? Так или иначе, поступило предложение приурочить поход к семидесятилетию Кемеровской области и помпезно назвать его «походом по родному краю». Хотя с таким же успехом его можно было назвать походом «по золотому дну», «по тайге, которой уже нет», «по останкам Гулага», и даже «по следам Йетти».
Сроки похода: 23.02.2013. – 08.03.2013.
Нитка маршрута: ст. Топчул – р. Топчул – г. Белый Салан – г. Александровский голец – г. Таскыл первый – р. Большой Назас – ручей Козий – р. Изас – р. Чертова речка - р. Камзас – пос. Неожиданный – р. Магызы – г. Чашкат – г. Сунзас – р. Сухой Базас – р. Малый Таштып – г. Северная – г. Хогбалык – г. Копче – р. Сензас – р. Кабырза – р. Таяс – р. Кабырза – пос. Усть-Кабырза.
Пройденное расстояние: приблизительно 210 километров, и ровно 20 вершин Саланского и Абаканского хребтов.
Участники:
Руководитель – Евгений Суздальцев, 1946г.р.
Сергей Гладков, 1948г.р.
Николай Белых, 1961г.р.
Юрий Майснер, 1961г.р.
Андрей Басалаев, 1970г.р.
Сергей Гаськов, 1971г.р.
День первый 23.02.2013.
Едем в битком набитой электричке. Дети галдят не переставая, едут в Лужбу на приюты к Шевалье. Бедные, бедные педагоги. Как они выносят этот непрерывный ор?
А мы высаживаемся на остановке Топчул, и кроме нас здесь никого нет. Пасмурно, идет мелкий снег. Сразу начинаем тропить лыжню вверх по реке. Нас пока пятеро. Сергей Гаськов присоединится к нам только через пять дней в поселке Неожиданном. Сегодня нам надо выбраться в осевую часть Саланского хребта, южнее последней и самой красивой вершины этого хребта, горы Кончик.
Произошло одно «приятное» событие. Юра Майснер потерял ценные именные часики, положив их в дырявый карман. Такая потеря в начале похода по всем эзотерическим нормативам означает, что Духи свое с нас взяли, и дальнейшее передвижение будет напоминать легкое скольжение по гладкой волне удачи.
И вот благоприятствование №1. Через шесть километров пути уходим на правый приток Топчула и неожиданно натыкаемся на избу. Изба засыпана по крышу, но видно, что люди здесь были не так давно. Изба со вкусом художественно оформлена всякими резными штучками. Чувствуется творческий подход хозяина. Вот ухитрился же человек поставить избу, чуть-чуть в стороне от тропы, по которой летом сотни людей идут за черникой. Ну а мы пока здесь обедаем в относительном тепле.
По протропленной на обеденном перерыве лыжне подходим к хребту и ставим лагерь на высоте 992 метра. Если что, то нам таки сегодня есть за что выпить.
Ночью в палатке светло от луны, но снег сыпет и сыпет.
День второй. 24.02.2013.
Утром температура -11°, идет снег. То просветляется, то заволакивает туманом, то задует, то затихнет. Проходим вершину 1216 м и еще одну за другой три вершины и к обеду подходим к подножию Белого Салана, 1432 метра высотой. Пошел снег и сильно задуло.
Обеда не состоялось, так как дров нет. Стоят только низкорослые пихты целиком и полностью облепленные плотно спрессованным снегом – такие белые елочные статуи. Жизненные процессы в этих елках, наверное, заторможены, и непонятно спит ли эта елка, как медведь, или что-то осознает. Но невидимые глазу жизненные процессы в ней все же точно проистекают. Соки в ней не ходят, но смола, суть есть кровь елки, всегда наготове, чтобы испортить ощущение чистых пальцев прохожего снежного человека.
Такая же, как в елках, невидимая жизнь протекает и внутри нас, также облепленных снегом – белых самодвижущихся человеческих статуях. Мыслительные процессы сами по себе. Бактерии в ЖКТ – сами по себе. (Иногда, кстати, расстройство ЖКТ сильно влияет на мыслительные процессы).
Вместо горячего обеда поклевали сало с семечками и изюмом, да и полезли на гору. Запить пришлось снегом. И от такой адской смеси никакой реакции со стороны ЖКТ. Немедленно рождается научная теория, будто бы у опытных лыжников кишечная микрофлора регулируется мыслительными процессами. Вообще, у этих опытных лыжников много чего всякого регулируется мыслительными процессами. Например, усиливается шерстистость коленных чашечек. А после сорокового дня скитаний в снегах, у особо продвинутых, могут появиться зачатки недоразвитого хвостика. И все только от мыслей.
Поднялись на гору. Там серость и ветер. Но там есть симпатичные скальные останцы, невидимые снизу даже летом. Потом был очень приятный долгий спуск до перемычки между Белым Саланом и Александровским гольцом.
Справедливо решаем, что пройти еще и Александровский у нас не хватит мощностей. Ставим лагерь и отправляем тропить человечка с самыми заторможенными мыслительными процессами.
Человечек дотропил до фирновых застругов. Какая была бы здесь красота, будь солнце. Но даже и так, она (красота) есть, только шибко суровая.
К ночи поднялся ураган. Тепло из нашей дырявой палатки, возрастом более тридцати лет, мгновенно выдувает. А снег сыпет и сыпет. А ветер дует и дует.
День третий. 25.02.2013.
Также пасмурно, температура -22°, идет снег.
Вылезли на Александровский голец, затем на гору первый Таскыл. Ничего не видно, вся красота проходит мимо. Нам остается только наслаждаться всяческими суровостями. Ветром и снежными зарядами в фас и профиль.
После Таскыла пересекаем еще одну вершину. И так как видимость совсем ухудшилась, то найти перемычку между следующей по ходу вершиной очень затруднительно. Эта сложность ориентирования обусловлена, главным образом, тем, что группы вершин рассекаются низко расположенными, часто очень узкими перевалами. Поэтому, не мудрствуя, скатываемся в исток Большого Назаса, чтоб на очередную перемычку подняться уже по нему.
Спуск в Большой Назас происходил довольно экстремально. Это был практически фрирайд, с прыжками со скал только на дровах типа «Вятка». Зато мы очутились в чудесном каньоне с отвесными стенами. Много открытой воды. Микро снег продолжает сыпать на грани мокрого тумана.
День четвертый. 26.02.2013.
Температура -25°. Палатка вся во льду, и весь его сбить сложно, и придется носильщику палатки увеличивать весовые характеристики своего рюкзака.
Такая низкая температура внушает надежду, что наконец-то мы имеем шанс увидеть солнце.
Идем вверх по Назасу, и в целях лучшего ориентирования поднимаемся практически до вершины 1392 метра. Завтра нам обязательно нужно быть в Неожиданном, чтоб встретиться с Сергеем Гаськовым. Поэтому мы уходим с хребта и скатываемся в один из истоков Изаса ручей Козий.
Восточный склон вершины 1392 м очень лавиноопасен. Спешим быстрей, как можно дальше удалиться от склона.
По ручью спускаемся до Изаса и выходим на охотничью лыжню. Она, хоть и заметена, но передвижение наше ускоряется, ведь не надо тратить миллисекунды на выбор оптимального пути.
Лыжня уходит круто вверх по небольшому ручью, значительно сокращая путь. Охотники лишнего не ходят. Солнце мы сегодня увидели, но тусклое и совсем не долго – считанные минуты.
Вечером выходим к хорошей избе. Рядом родник с вкусной, наверняка, святой водой. В избе полно провианта, и даже патронташ с патронами висит на гвозде. Вот только места там не более, чем на двоих, да и воняет чужим потом и керосином.
Ставим лагерь в сотне метров выше избы. Как заметил Сергей Гладков: «В палатке, свой, особый мир. Зачем нам вонючие избы». Сегодня на дрова у нас кедр, значит, в палатке будет жарко.
Продолжает сыпать сильный мелкий снег.
День пятый. 27.02.2013.
Температура -23°. Сильно дует. С деревьев сшибает уймы снега на палатку, что пугает нервных туристов. За два час поднялись по Чертовой речке на перевал и скатились в приток Камзаса ручей Медвежий. Лыжни не было с начала дня. Все замело.
Проходим «дальний покосы». (Так они называются в Неожиданном) И выходим к бывшей деревеньке Щетиниха. Еще в шестидесятые годы здесь жила семья Щетининых. Дед Щетинин с молодости шастал по тайге, мыл золото. Говорят, что он выслеживал старателей одиночек, убивал их, а золото забирал себе. Да и сам фартовый был, много золотишка намывал. Когда дед Щетинин помер, бабка Щетиниха осталась одна. Ей предлагали переехать в Неожиданный. Поближе к людям. Но она отказывалась категорически, заявляя: «Там воздух плохой. Там трактор воняет». После того, как и бабка Щетиниха переселилась в Мир иной, народ перекопал в поисках спрятанного Щетининского золота все, что можно было на месте Щетининского жилья и около. Но золота так никто и не нашел. До сих пор ищут.
Долина Камзаса изрыта и обезображена золотодобычей. Летом здесь экскаватор выгребает породу, затем ее самосвалами вывозят на промпощадку, здесь же в четырех километрах от Неожиданного, рассевают, промывают и извлекают золото.
Здесь кругом, куда ни ткни, везде золото. Мыли его и по Изасу, и по Ортону. На Ортоне и сейчас, чуть выше впадения реки Федоровка стоит артель золотодобытчиков.
А мы между тем к 16.00 приходим в славный поселок Неожиданный и ломимся в крайнюю юго-западную избу. Там живет Александр Ростовцев с женой Любой. Два года назад летом мы с Сергеем Гладковым познакомились с ним в походе за клюквой в верховьях Ортона. Александр, бывший шахтер из Белова, купил по выходе на пенсию здесь дом и живет в Неожиданном уже 14 лет. Является депутатом Балыксинского парламента. Человек он мастеровой, и абсолютно нашей породы. Сам бывал и на сплавах и в походах и всегда готов приютить таких бедолаг, как мы.
Сергей Гаськов прибыл в Балыксу на утренней электричке, прошел на лыжах до Неожиданного 12 километров и пришел к Александру по нашей наводке. Его напоили, накормили и спать уложили. И сейчас он заспанный и лохматый выбирается из избы, дабы поприветствовать наше явление.
Делаем в местном магазинчике необходимые, подобающие случаю покупки. С помощью хозяина, у которого мастерская со всем необходимым инструментом, ремонтируем прогоревшую заднюю стенку нашей печки, зашиваем особо крупные дыры в нашей палатке и устраиваем праздничный ужин.
День шестой. 28.02.2013.
Поселок Неожиданный был основан в 1835 году. Это на 13 лет раньше, чем Балыкса. Здесь всегда жили золотом. С позапрошлого века здесь существовала золотодобывающая контора. И драга, которая изуродовала всю долину речки Балыкса, принадлежала именно этой конторе. Между тем, как в самой Балыксе был только леспромхоз, и то лишь, с прошлого века. А всего два десятка лет назад в Неожиданном была и школа и приличный клуб. И жизнь била ключом. Сейчас же поселок приходит в упадок, и скорее всего, до века следующего не дотянет.
Само название «Неожиданный» говорит за себя. Прямо от такого названия веет Джеком Лондоном и Золотой Лихорадкой. А не так далеко впадает в речку Балыксу ручей Весёлый. И поселок был Усть-Весёлый. Таких исконных, чисто старательских названий много по округе. Например, урочище Надеждинка. И по ручью Веселому до сих пор зияют дыры старательских штолен, и все русло ручья перелопачено не на один раз.
Сегодня ночью первый и последний раз наблюдали звездное небо. Утром -30°, и надеждинка на солнечный день. Дежурный подает в постель кофе с молоком, и мы благодарим хозяев за приют нашей беспокойной орды и спешим по солнышку продвинуться, как можно дальше вверх по речке Магызы.
Долина Магызы, как и полагается, обезображена последствиями золотодобычи. Семь километров скользим по дороге, которая ведет к участку золоторазведочных буровых работ. Затем по последнему верхнему правому притоку Магызы ручью Черная Речка очень круто поднимаемся на гору Чашкат 1316 метров, и выходим на ось хребта.
Погода идеальная, тихо и солнечно. И открываются уникальные виды, за которыми мы и отправлялись изначально. На севере виден весь наш предыдущий путь по Саланскому хребту. Видны Поднебесные зубья, Терень-Казырский хребет и даже одинокая вершина Кугуту. На юге видны Большая и Малая Коль-Тайги, Патын и Шор-Тайга.
А мы находим свою малозаметную перемычку и скатываемся на юг, в направлении перевала Веселый – Федоровка. Все склоны гор до горизонта – есть сплошные вырубки, заросшие молодой березой. Лесодобытчики изуродовали этот край нисколько не меньше, чем золотодобытчики. Это сколько же еще понадобится десятков лет, чтобы лес здесь полностью восстановился.
Сегодня был первый и последний солнечный день нашего похода. Но мы этого пока не ведаем и наивно надеемся на долгожданное наступление солнечной весны.
День седьмой. 01.03.2013.
Температура -9°. Сильно дует. Погода кардинально испортилась.
Подходим к перевалу Веселый – Федоровка. Несколько лет назад я проезжал здесь на велосипеде. В истоках Федоровки располагалась золотодобывающая артель КЕМО (Кемерово, Москва), хозяева которой – известные кемеровские и московские политики. Помню, там был плакат, чтоб не вздумали сунуть нос на территорию артели, стреляем, мол, на поражение. А сейчас оттуда доносится собачий лай.
Идем строжайше по оси хребта от вершины к вершине, ищем перемычки. Весь наш путь отныне идет среди вырубленного леса. Неожиданно наткнулись на лыжню. Не мы одни, значит, ходим по «родному краю».
По следам определили, что охотник, видимо сторож с КЕМО, снимал капканы. Оно и понятно, как раз сезон охоты закончился.
Юра неожиданно на ровном месте провалился в яму и сломал лыжу. Что-то потерянные его часики плохо работают. Надо бы еще что-то потерять, но все стали такие бдительные.
Поднялись на одну из ключевых вершин 1120 метров. Начинается ураган, и мы прячемся от ветра с восточной стороны непосредственно под самой макушкой вершины.
При установке лагеря потеряли один из топоров. Перекопали снег на глубину два метра на площади в полторы сотки. Топор нашли.
День восьмой. 02.03.2013.
Температура -14°. Вообще ничего не видно. Уходим по азимуту, и вроде идем все время по гребню в нужном направлении. Но в какой–то момент обнаруживаем, что вообще идем на север, а нам туда никак не надо. Поплутав, возвращаемся по своей лыжне. А ветер все усиливается, и совсем уже в десяти шагах ничего не видно. Лучше бы мы вчера топор не находили.
Придется сидеть в палатке, пилить дрова, точить лясы да слушать радио Шория и различные рекламные мотивы, связанные с Йетти. Эта пропаганда Йетти уже оскомину нам в ушах набила.
А снег сыпет и сыпет. Ветер дует и дует.
День девятый. 03.03.2013.
Температура -8°. Видимость нормальная. Не зря усиленно играли на варгане. Сразу без очков видно, где мы вчера дали маху. Сегодня, несмотря на выпавший снег и более тяжелое тропление, необходимо выдать двойную норму человекокилометров.
Залазим на гору 1200 метров. Опять на юге видны Гималаи, на западе Кордильеры, а на севере только Большой Зуб.
Пересекаем водораздел между Сухим Базасом (приток Ортона) и Малым Таштыпом (приток Абакана). Хотя видимость пока неплохая, перемычку между Базасом и Таштыпом мы как-то умудрились проскочить. Приходится сваливаться в Малый Таштып и начинать подъем к вершине горы Северная, 1477 метров.
Между тем после обеда температура подскочила, снег расквасился, и начался жестокий подлип. Идем еле-еле. Переставляем пудовые лыжи со скоростью метров 500 в час. И опять начинается мокрый снег и серая завеса перед носом. В этой завесе и ставим палатку. Ловим радио Шория в надежде благополучного прогноза погоды. Но, увы, во всем Шорско-Хакасском регионе – сплошная погодная аномалия. Так и говорят: «Сезон муссонов».
День десятый. 04.03.2013.
Всю ночь шел то ли дождь, то ли снег. Наша древняя палатка вся в дырах. И если с морозом в минус 30° она справляется легко, то защитить от такой хляби она не может. Вода капает на спальники, на одежду, и к утру мы все лежим в лужах.
Видимость, близкая к нулю, и мы опять решаем уходить по азимуту. Но гребень незаметно, совсем по чуть-чуть отклоняется от заданного направления, и в итоге мы оказываемся непонятно где. То есть, в общем-то, понятно, но не совсем понятно, как лучше, ничего не видя, выбраться туда, куда нам надо. А именно на гору Северную.
После обеда стало раздувать, и мы увидели Северную. Прошли перемычку, вылезли на нужный гребень и подтянулись под вершину на высоту 1350 метров.
Что будет завтра?
День одиннадцатый 05. 03.2013.
А завтра то же самое. Температура -5°. Пурга, ой, пардон, муссон. Видимость – нуль. На старости лет пора уже впитывать опыт если не прожитых лет, то хотя бы вчерашнего и позавчерашнего дня. Руководствуясь этим горьким опытом, никуда не идем. Сидим в палатке, дожигаем остатки дров, ждем изменений в атмосфере. Может, хоть метеорит упадет?
Решаем: Продолжать ли идти по маршруту, или уже надо устраивать аварийный выход в Ортон. Сход с маршрута, даже из-за сложностей погоды – вещь очень неприятная для энергоинформационной матрицы человеко-туриста. Может даже развиться стойкая депрессия, переходящая в психосоматическое заболевание. Тем более что возможно, из Ортона выбраться будет намного сложнее, чем из Кабырзы. Ведь регулярного сообщения Ортона с Большой Землей нет.
Считаем дни и варианты. Получается, что имеем все шансы выйти в Усть-Кабырзу впритык с окончанием хлебных запасов в закромах группы. Но, конечно, о восхождении на Патын уже речи нет. Дай Бог, вообще выбраться.
После полудня стало раздувать, и мы сдергиваем палатку и устремляемся вверх на Северную. Северная состоит из двух голых вершин, поросших кедровым стлаником. Открываются прекрасные виды на обе Коль-Тайги. На востоке черная полоса атмосферного фронта с муссонами и торнадо.
Скатываемся и тропим до горы Хогбалык, 1515 метров. Подъем на Хогбалык представляет повышенную сложность только из-за необходимости протаптывания траншеи в глубоком снегу. Но вот, мы выбрались на вершину, которая представляет собой обширное фирновое плато. Ветер крепчает, темнота сгущается.
Скатываемся на перемычку с горой Копче и в потемках ставим лагерь.
Снег сыпет и сыпет. Ветер дует и дует.
День двенадцатый. 06.03.2013.
Температура -18°. Пасмурно, сильный ветер. Пока хорошая видимость, решаем не лезть на рожон. Обходим Копче с востока и выходим на очередную перемычку.
Массив Патына, как на ладони.
По одному из отрогов спускаемся до стрелки двух ручьев – притоков Сензаса. Здесь, видимо был дождь, потому что под лыжами крепкий, сырой наст, по которому скользить легко и приятно. Скоро выходим на дорогу, по которой минувшим летом некоторые из нас ездили на велосипедах по маршруту Таштагол – Усть-Кабырза – Ортон – Майзас – Междуреченск.
Во второй половине дня приходим в поселок Сензас. Это старинный шорский поселок. В верховьях Сензаса тоже водилось (да и сейчас никуда не делось) золото. Во времена Гулага было вокруг Сензаса 30 лагерей. Большой лагерь на пять тысяч заключенных был всего два десятка лет назад недалеко отсюда, в Кичах. И в самом Сензасе был крупный пересыльно-сортировочный лагерь. Поэтому лес в этих краях вырублен на многие миллионы гектаров.
Поселок Сензас расположен в красивейшем месте. Эти места просто благословенны и предназначены Всевышним для безбедной жизни людской. Я был здесь проездом на велосипеде пять лет назад. В Сензасе еще было с десяток домов. Сейчас в Сензасе всего 4 дома. И следов от того десятка домов не осталось. Живут здесь люди в ужасной нищете. Без электричества, но с таксофоном. Раз в неделю по губернаторской программе сюда прилетает вертолет, привозит продукты, пенсии, зарплаты, медикаменты.
В первом доме наше появление вызвало большой энтузиазм со стороны местного пьяного населения. Нас пытались заманить в дом, якобы напоить чаем. Но истинная цель гостеприимства лежала на поверхности. С нас очень хотели получить, хоть сколько-нибудь дензнаков для приобретения бурды в соседнем домишке. Зато в третьем по счету доме приветливая шорская женщина по имени Тамара совершенно бесплатно напоила нас вкуснейшей простоквашей с черничным вареньем. Удивляет то, что во всех домах кучи маленьких детишек. А что еще делать в такой глуши, как не плодиться и размножаться.
Если вдуматься, то здесь такой же «таежный тупик». И жизнь этих людей мало чем отличается от жизни Агафьи Лыковой. Разве что они не так одиноки, да вертолет к ним чаще прилетает.
Уходим от поселка километра на два и ставим лагерь у первой замеченной сушины. Вдоль дороги растет молодой еловый и кедровый лес. Деревья здоровы и полны жизненной энергии, и найти здесь сушину – большая удача.
Идет мокрый снег, и ничего не видно. Но нас это уже мало беспокоит, с ориентированием в лужу мы уже не сядем. Зато в палатке обязательно в эту лужу угодим.
День тринадцатый. 07.03.2013.
Тепло. Идет мокрый снег. Опять свежий снег не дает нам облегчения во время тропления. Шагаем до впадения Сензаса в Кабырзу. И еще три километра топаем вниз по Кабырзе до деревни Сарасет. Как и многие подобные деревни, они отмечены на картах, но в реальности их не существует уже не один десяток лет. По другую сторону хребта существуют несуществующие деревни – призраки, Большой Ортон и Новый Базас. От деревень этих остались только поляны на краю леса, да в Новом Базасе оставлены штабеля гниющего леса. Дороги еще сохранились худо-бедно, в основном благодаря полноприводным современным автомобилям. Но не осталось ни одного из десятков мостов через реки и речки. Все мосты разрушены половодьем.
С Сарасета переваливаем на реку Таяс. На ней точно такой же несуществующий поселок Кантус. Когда-то повсюду здесь жили люди, теперь их нет. Это и есть наглядный пример запустения территорий нашей Родины и вымирания коренного населения.
Уже двое суток без перерыва идет привычный мокрый снег и пространство покрыто беспросветной серостью. Мы мокрые насквозь, мечтаем только о понижении температуры градусов до тридцати.
День четырнадцатый. 08.03.2013.
Погода никак не дает нам расслабиться. Продолжает идти снег и ураганный встречный ветер до 20 метров в секунду, как объявило радио Шория.
К обеду добрели до первых домов поселка Усть-Кабырза, который вытянулся от первых до последних домов на 6 километров. Местный народ поголовно занимается откапыванием своих жилищ от снега.
Неожиданно пожилая женщина приглашает нас на чай. Понятно, что вымогать у нас дензнаки на этот раз никто не собирается. Поэтому мы с удовольствием принимаем приглашение, тем более что мы уже узнали, что на дорогу из Таштагола сошло несколько лавин, и автобуса сегодня точно не будет.
Хозяева Анна и Аркадий Томиловы оказались верующими баптистами. Очень гостеприимные и хлебосольные. Аркадий, семидесятипятилетний бывший зэка с бурным прошлым и неординарной жизненной историей. Мастер столяр, плотник и резчик по дереву. Все в доме, как и сам дом, сделано его руками. Был он татем, душегубцем и горькую пил. Но вот уверовал и живет в гармонии, духе и истине уже двадцать лет.
Были с его стороны попытки религиозного охмурения наших бессмертных душ, но наш командир Евгений Валерьевич так искусно перевел разговор на технические рельсы, что бедному Аркадию ничего не оставалось, как из проповедника превратиться в слушателя. Остановить монолог нашего босса на технические темы еще не удавалось ни одному действительному члену-корреспонденту.
После вкусного обеда помогаем хозяевам очистить, занесенную двумя метрами снега прорубь и привозим флягу воды. Ночевать уходим к другому жителю Кабырзы, известному местному поэту Александру Баркову.
Он живет на другом конце поселка в бараке на двух хозяев. В гостях у него бывший новокузнечанин Андрей Ефремов, который тоже одиноко живет в Кабырзе. Оба они люди творческие, поэтому в доме наличествует великий творческий беспорядок, усугубленный отсутствием женщины.
Саша Барков настоящий поэт без малейшего намека на графоманию. (С такой фамилией, да не быть поэтом…) Весь вечер он читает нам свои стихи. Андрей Ефремов великолепно играет на гитаре и профессионально поет бардовским тембром. К тому же он художник, бывший ювелир. Не кто иной, как он вылепил слепок следа Йетти, когда началась вся эта кампания по раскрутке бренда снежного человека. И даже впоследствии один маститый палеоархеолог нашел на этом слепке следы папиллярных узоров.
Александр с Андреем рассказывают нам истории из местной жизни. Историй этих умелому человеку хватило бы на пару толстых романов. Ведь у поселка богатая история с Гулаговских и до Гулаговских времен. Один из бывших работников ВД-30 даже создал здесь музей Гулага, который нам предстоит завтра посетить. Кстати, население Кабырзы состоит наполовину из бывших зэков, наполовину из тех, кто их когда-то охранял. И хотя и те и другие давно ничего не делят, кроме трудностей деревенской жизни, курьезных и драматических моментов тут случается множество почти ежедневно.
Вот так необычно и приятно закончился наш поход «по родному краю».
Утром узнаем, что дорога расчищена, и автобус вот-вот приедет.
Удивительно, как скоротечно меняются жизненные обстоятельства. Еще вчера ночью на нас лилась вода в палатке, и утром ветер сбивал с ног. А сегодня вечером будет горячая ванна, кофе капучино и прочие блага цивилизации.
И еще неизвестно, что лучше?
Палатка со своим особым миром
Или пентхаус с теплым сортиром?
Блондинка, самая роскошная на свете
Или простая самка Йетти?
Все так относительно в этом зыбком мире.
23.02.2013. – 09.03.2013.
Топчул – Усть-Кабырза.
